В современном мире статус субъекта и субъективности является одним из самых шатких и неопределенных. Совпадает ли человек с субъектом или данное отождествление не только ложно, но и нанесло значительный урон антропологическому и гуманистическому потенциалу человека? В рамках курса «Рождение и смерть субъекта» не только продемонстрирована история субъекта, рассказанная некогда западноевропейскими философами, но и производится попытка определить положение субъекта и оценить перспективы его ближайшего будущего. Прочитанный в Сигнум курс состоит из десяти лекций, в которых прослеживается история понятия субъекта: от Античности до XX века, от времени предполагаемого отсутствия субъекта через его зарождение и развитие к его закату.
Представление о субъекте практически отсутствует в Античности: личное Я человека не рассматривается античной философией ни как субстанция, ни как что-то самоочевидное и самоудостоверяющее. Субъект не отделен от мира, Я человека есть в бытии вместе со всем остальным, что в нем «есть». В Античности также отсутствует даже сама проблематика свободы воли, или прямо на уровне повседневного мышления принимается специфический греческий фатализм, выраженный в понятиях греческой религии и в аттических трагедиях.
Понятие о субъекте постепенно зарождается в эпоху Средних веков. В христианской теологии, придающей огромное значение приватному Я, начинается постепенное «втягивание» различных объектов и «объективных» концептов вовнутрь человека, и этот процесс найдет свое полное завершение у Канта.
В Новое время в полном смысле рождается субъект, противопоставленный объекту. Он мыслится таковым в гносеологическом смысле, в качестве субъекта познания, исследующего свой объект, и в психологическом смысле — концептуализируется разделение на внешний мир и мир внутренний. Последний мыслится как принципиально изолированный, герметичный, самодостаточный, что выражается у некоторых философов в придании Я статуса субстанции, что означает, что субъект находится на полном онтологическом самообеспечении. В то же время появляется понятие рефлексии, и внутренний мир субъекта мыслится как абсолютно проницаемый для него самого, самоочевидный и несомненный, в отличие от внешнего мира, в подлинности которого философы Нового времени предпочитают сомневаться.
В немецкой классической философии, в частности у Канта, происходит смещение акцента с персональности и психологичности субъекта к его универсальности, от рассмотрения частного и индивидуального субъекта к субъекту абстрактному и «общечеловеческому». Обожествление субъекта, начатое в средневековой философии, Кантом еще более усиливается, поскольку теперь «трансцендентальность» субъекта оказывается единственной инстанцией, которая обеспечивает истинность и абсолютность знания. В посткантианском немецком идеализме (у Фихте, Шеллинга, Гегеля, Шопенгауэра) просвечивает один мотив — мотив абсолютного субъекта. Гегель критикует Канта за то, что тот мыслит вещь-в-себе чем-то совершенно отличным от субъекта, иномирным, и утверждает, что субъект и объект принципиально неразделимы, фактически склеивает мир и субъект. Субъект абсолютизируется и отождествляется с субстанцией и в конечном итоге со всем бытием. Однако тем самым происходит «растворение» субъекта и даже «истирание» этого понятия.
К середине XX субъект в каком-то смысле сходит с философской сцены. Процесс этот начался в конце XIX века. Психоанализ объявляет о закрытости устройства психики субъекта для самого субъекта, и таким образом ликвидируется идея о его всемогущей рефлексии. Феноменология Гуссерля, философия языка Витгенштейна, философы подозрения Ницше и Шопенгауэр, структуралисты (Леви-Стросс) и постструктуралисты (Фуко), экзистенциалисты (Сартр, Хайдеггер), трактовка философии Гегеля Кожевым — все это вносит свою лепту в деконструирование понятия субъекта. Курс заканчивается разбором экзистенциализма середины XX века, когда и происходит, по Гаспарян, закат философского субъекта.